«На грани, но не за гранью»: экономическое руководство РФ ищет новый путь из тупика роста

Ключевая сессия ПМЭФ-2025, собравшая экономическое руководство страны, прошла в непривычно тревожном тоне. Министр экономики Максим Решетников заговорил о рецессии, председатель ЦБ Эльвира Набиуллина — о выходе из перегрева, а министр финансов Антон Силуанов — о «похолодании» и вере. Ироничный, но цепкий модератор, депутат Госдумы Андрей Макаров с колокольчиком прерывал не только спикеров, но и отгонял иллюзии: прежняя модель экономического роста в стране себя исчерпала, но готового рецепта новой пока нет. Обсуждения вращались вокруг старых противоречий: что важнее — рост или стабильность, преемственность или смена курса, ставка или стратегия?

Главный экономический разговор Петербургского форума в этом году был не про успех. А про то, что он заканчивается. На ключевой экономической сессии ПМЭФ-2025 не стали делать вид, что все хорошо, зато честно назвали проблемы: инфляция высока, рост остывает, модель исчерпана. Руководители экономического блока открыто заговорили о тупике прежней стратегии и попытались нащупать новую — между расчетом, верой и осторожностью.

Еще до начала сессии модератор Андрей Макаров, извлекая из-под стола колокольчик, пошутил: теперь у него есть средство перебивать даже главу ЦБ. Это был не просто отсыл к давнему спору, может ли мужчина перебивать женщину. Это — символ нового формата: бесконечные мантры о стабильности и росте больше не проходят. Отныне — строго по делу. И по делу выяснилось: старая модель роста — та, что с нами с 2008 года — больше не работает.

Макаров первым сформулировал неловкий, но неизбежный вопрос: если модель выдохлась, «это означает, что мы 17 лет развивались неправильно?» Глава ЦБ Эльвира Набиуллина — та самая, для которой предназначался колокольчик- не дрогнула: «Модели экономического роста периодически меняются. Это естественный процесс». И тут же напомнила, что предыдущая базировалась на высоких ценах на энергоресурсы и мировом спросе. Но все это — в прошлом.

Министр экономики Максим Решетников пошел еще дальше: «По ощущениям бизнеса, мы, в общем, уже, кажется, на грани перехода в рецессию».

Эта фраза повисла над залом, как плотный питерский туман. «А не свалимся?» — попытался отшутиться Макаров. Но Решетников не отступил: «Я не предсказал, я сказал, что мы стоим на грани. Все зависит от наших решений».

Антон Силуанов попытался вернуть всем привычную оптимистичную ноту: «Да, похолодание. Но за похолоданием всегда приходит лето». Однако дальше последовали фразы, которые для главы Минфина звучат почти революционно: он признал, что теперь «исполняем все до копеечки», и никаких остатков, за которыми Макаров обещал прийти на прошлогоднем ПМЭФ, не осталось.

Если год назад на этой же сессии спорили о том, хватит ли денег на все, то теперь — что делать, когда все уже не помогает?

Ироничные пикировки не скрыли общего настроения: экономика буксует. По словам Набиуллиной, рост предложения отстал от спроса, что и стало причиной перегрева и скачка инфляции. Сейчас, по ее словам, экономика проходит болезненный этап «выхода из перегрева», а Центробанк действует «жестко, но расчетливо». Прежняя цель — 4% инфляции — пока не достигнута, признала она, но «расчет подкреплен решимостью». Или, как уточнил Силуанов, «верой».

Макаров тут же заметил: «Интуиция, расчет, вера… А министр финансов предлагает молиться». Силуанов поправил: «Не молиться, а верить».

Кто же во что верит? Центробанк выступал за сдержанность, Минфин за суверенитет, Минэкономразвития за преемственность с осторожной модернизацией. Ни у кого нет простого решения.

Решетников честно признал: «То, что мы пытаемся поставить новое — часто не работает, а старое приходится восстанавливать. Должна быть преемственность». Силуанов добавил, что санкции не уничтожили экономику, а наоборот — заставили наращивать технологический суверенитет. «Какие-то компании ушли, а какие-то пришли. Значит, модель работает». Только вот темпы роста снижаются, и это — факт.

Набиуллина тоже не питает иллюзий: «Бизнес сталкивается с дефицитом рабочей силы. Некоторые ресурсы роста — исчерпаны». Она уверена: «важна не скорость, а устойчивость». Но бизнесу, очевидно, хочется и то и другое. Отсюда и давление на ЦБ по снижению ставки — особенно со стороны Минэкономразвития. Решетников напомнил: политика не должна «упрощать дискуссию» до механического таргета. Но сама Набиуллина выразилась отчетливо: «Низкая инфляция — это основа для оста реальных доходов. Мы добивались и будем добиваться этого».

Неожиданно спор об инфляции перерос в разговор о любви. По словам Решетникова, либо речь идет о том, что инфляция должна быть четыре процента, либо все будет,как в Турции, где инфляция измерялась десятками процентов. Министр считает, что между этими полюсами есть еще зона принятия решений, которую можно обсуждать. «Помимо веры в инфляцию в четыре процента, можно немного любви к экономике?» — задал Решетников вопрос Набиуллиной. Она ене стала отмалчиваться и заверила всех, что, как бывший министр экономического развития, любит экономику не меньше нынешнего.

Разговор, начатый как дискуссия о стратегии, завершился признанием: экономика на развилке. Макаров подвел итог лаконично, с фирменной иронией: «Мы с вами в одной лодке». «В подводной», — уточнил сам же. И это, пожалуй, точнейшая метафора нынешнего положения отечественной экономики: под водой, в темноте, в поиске маршрута — и в надежде, что приборы все еще работают, а рулевые найдут правильный курс.