«Настоящая боль». Путешествие к истокам травмы

Настоящая боль ***

Джесси Айзенберг

Американский фильм, 1ч30

Сам Джесси Айзенберг совершил поездку в Польшу несколько лет назад, следуя по стопам своей двоюродной бабушки Дорис, пережившей Холокост. Затем он задумался, каким человеком он стал бы, если бы всю его семью не изгнали из этой страны. По возвращении он поставил по ней пьесу «Ревизионист», поставленную вне Бродвея в 2013 году с Ванессой Редгрейв, но которую ему так и не удалось адаптировать для фильма.

Это была реклама одного из таких «поездок памяти», организованных для американцев, чтобы они могли пройти по стопам своих семей, жертв нацистов, что и натолкнуло его на идею этого дорожного путешествия, которое одновременно забавно и очень трогательно. История двух кузенов, разлученных жизнью и вновь встретившихся в путешествии по стопам своей бабушки Дори, которая недавно скончалась.

Характеры Дэвида (Джесси Айзенберг) и Бенджи (Киран Калкин) не могли быть более противоположными. Первый, вечно тревожный, обстреливаемый из пулеметов, ведет размеренную жизнь в Нью-Йорке, имея стабильную работу в сфере цифрового маркетинга, квартиру в Бруклине, жену и очаровательного маленького сына. Второй — этакий яркий аутсайдер, все еще живущий с матерью, который очаровывает своих собеседников в той же степени, в какой раздражает их, и плохо скрывает свою психологическую хрупкость.

Меланхоличное «приятельское кино»

Когда они находят свою небольшую группу путешественников в Варшаве, именно Бенджи привлекает к себе всеобщее внимание и берет ситуацию в свои руки, даже если это несколько расстраивает их скучного британского гида, который не способен справиться с этим эксцентричным персонажем. В первой части Джесси Айзенберг с изрядной долей еврейского юмора в стиле Вуди Аллена обыгрывает этот разрыв между двумя героями, а также абсурдность этих «туров по Холокосту», когда американские туристы находят комфорт в больших отелях и хороших ресторанах после посещения мест страданий своих семей.

Страдание — именно то, что лежит в основе фильма. Та, по которой мы живем, и та, которую мы наследуем. За совершенно разным подходом к жизни двух кузенов скрывается одно и то же недомогание. Больше контроля у Дэвида, который под видом нормальности пытается справляться со своими обсессивно-компульсивными расстройствами, насколько это возможно. Более взрывоопасно обстоит дело с Бенджи, который, как мы быстро понимаем, только что пережил трудные времена. Для нас время путешествия — это время постепенного раскрытия их общего прошлого, когда всплывают воспоминания, а для них — своего рода прояснение невысказанных вещей и ран их отношений.

Дуэт, который работает отлично

В этом странном товариществе есть и юмор, и нежность, когда они вновь открывают для себя свою детскую сопричастность во время насыщенного событиями путешествия на поезде, и серьезность, когда они погружаются в семейную историю во время посещения еврейского кладбища или лагеря Майданек. Что такое настоящая боль ? И может ли это быть законным, учитывая то, что пережил целый народ?

Дэвид и Бенджи — оба продукты этой истории и избалованные дети американского капитализма. Источник болезненной формы шизофрении, прекрасно описанный Джесси Айзенбергом.

Актер, которого широкой публике открыл фильм Дэвида Финчера «Социальная сеть» в роли Марка Цукерберга, с тех пор лавировал между авторскими фильмами и коммерческими франшизами. После фильма «Когда вы закончите спасать мир» (не выпущенного во Франции) он во второй раз берет камеру в руки, чтобы снять эту очень личную, интимную хронику, которая проводит нас через все эмоции.

Его дуэт с Кираном Калкиным — измученным отпрыском Логана Роя в сериале «Наследники» — получился просто великолепным. Последний великолепен в роли кузена с биполярными наклонностями, который одновременно мил и отвратителен, и глубоко потерян. Его игра принесла ему заслуженную награду «Золотой глобус» за лучшую мужскую роль второго плана и номинацию на «Оскар» в той же категории.