Воображение к власти

Он даже не был современником краснолицего Кон-Бендита, звезды французского Мая , чьи анархистские идеи он, возможно, ненавидел. И, конечно же, его последующая деятельность в защиту окружающей среды. Не из-за того, что означают «зеленые» взгляды, а из-за определенной идеологической лени француза, из-за его перехода к определенной обуржуазивности мышления.

Я бы не разделял и климат нашего времени, лишенного возможности вести содержательные дебаты, столь преданного имиджу, славе и гримасничанию в социальных сетях, полного сенсационности и легкомыслия в концепциях. Хотя его страсть к журналистике и памфлетизму сделала бы его безжалостным их пользователем, если бы они были у него под рукой. Конечно, я бы принял участие в личном качестве, под своим именем, не скрывая этого. Я бы не стал разбавлять его уникальность морем реактивных и поверхностных мнений и лайков . И в основном анонимно.

Аутсайдер по происхождению и темпераменту, а не по консультационной стратегии или ситуативному оппортунизму. Ученый и пытливый наблюдатель особенностей и стран, заядлый читатель, спорщик, мыслитель и обладатель неукротимого творческого безумия, он, как никто другой, внес вклад в создание страны, которая в его время была и, к сожалению, продолжает оставаться неравной в социально-экономическом плане и плохо привязанной к миру его жизни. Лидеры той эпохи сумели построить государство на основе асимметричного федерализма.

Только посредством образования можно спасти «массу детей страны» от постепенной экономической и социальной маргинализации на их собственной земле, и государство в этом и других вопросах управления должно играть «решающую роль в определении целей экономических и социальных изменений», писал Тулио Гальперин Донги относительно идей Сармьенто. Государственный активизм, который ни в малейшей степени не игнорировал инициативы гражданского общества. Идеи, которые легко применимы к сегодняшнему дню, когда обедневшее общество представлено эгоцентричным руководством.

Не только образование, но и правительство должно содействовать и способствовать благополучию и стремлению к совершенствованию все большего числа слоев общества. Благосостояние большинства: цель и средство, непременное условие более процветающего общества. И все это одновременно, в унисон, без оправдания «сценизмом», который обозначает отсутствие убежденности и смелости.

Уроженец Сан-Хуана размышляет и возвращается к обвинению: «Необходима политическая власть, достаточно независимая от доминирующей группы, чтобы навязывать свои собственные направления и ограничения». Однако Гальперин не приписывает правящему классу добродетелей как таковых, поскольку они часто ищут собственную выгоду за счет казны. Старая и обновленная фотография еще одного зла, которое нас преследует.

Его демократия «равных условий» и республиканского участия в стиле Токвиля, которую преподает Энрике Агилар в Католическом университете; Его основными идеями были уважение к индивидуальной свободе, свободе прессы и зеркало американского Северо-Востока на горизонте. Его великий проект — народное образование. Как сказал Оскар Теран: единственный его план, который остался в силе.

Но все еще не завершено, к посмертному и бесконечному гневу автора Факундо , в той мере, в какой образование представляет собой не только горизонтальное равенство возможностей (чтобы каждый мог посещать школу), но и вертикальное, в смысле эффективного, справедливого и действенного удовлетворения потребностей различных социальных слоев в их контексте и географии. «Каждому по потребностям», а не просто всеобщая растрата, с прилагательным «всеобщая», которое безуспешно скрывает явное, глубокое и растущее образовательное неравенство. Чтобы то, что является конкретным и желаемым, стало реальностью для обедневшего и исключенного большинства настоящего.

Мы страдаем от проблем, подобных тем, которые Сармьенто пытался решить более 170 лет назад. Открытая школа, таким образом, является необходимым, но недостаточным условием для достижения этих целей: искоренения нищеты и ее романтизированного превознесения в терминах бедности, борьбы с невежеством и отсутствием подлинного развития.

Безумное, бурное, сквернословящее и непочтительное — зло, которое он хотел разрешить, все еще существует, смешанное с другими ландшафтами, пересеченное другими обычаями, в совершенно ином мире, бесконечно более технологичном, но столь же жестоком. Сармьенто стал президентом, достигнув вершины власти, не утратив при этом воображения, и ушел так же, как и пришел: без лишнего гроша и с частью неосуществленных мечтаний.

В соответствии с